Нанизанные Строфы (Рэнку)

Поэзия «нанизанных строф» (рэнга) возникла в Японии в XIII веке, когда пятистишие (танка), прежде занимавшее в японской поэзии господствующее положение, стало вполне ощутимо распадаться на две строфы - трехстишие (с чередованием слогов 5-7-5) и двустишие (7-7). К этому своеобразному поэтическому жанру можно отнести классический вариант «нанизанных строф» - собственно рэнга и более поздний вариант - хайкай-но рэнга, иначе рэнку.

«Нанизанные строфы» сочинялись обычно двумя или несколькими поэтами: один сочинял трехстишие, второй добавлял к нему двустишие, к которому, в свою очередь, присоединялось новое трехстишие и т. д., - в результате возникала цепь трехстиший и двустиший, из которых каждое было связано с предыдущим и последующим, составляя с ними пятистишия. Один такой цикл состоял, как правило, из ста или тридцати шести стихотворений. Искусство «нанизывания строф» подчинялось строгим канонам и правилам. Например, в первых шести строфах запрещалось говорить о любви, болезнях, в определенных строфах полагалось упоминать «луну» и «цветы», в определенных строфах следовало менять время года, причем «зима» и «осень» могли фигурировать только в двух следующих друг за другом строфах, а «весна» и «осень» должны были возникать, по меньшей мере, в трех разных местах и т. п.

Авторам предписывалось по возможности разнообразить содержание строф, избегая монотонности и повторений. Партнеры могли вести подспудную борьбу, и зачастую именно она становилась объектом внимания знатоков, придавая особую напряженность и динамичность этому жанру. Можно было создать для партнера неблагоприятные условия, не давая ему возможности перейти к теме, к которой он должен перейти, согласно правилам, или, наоборот, облегчить ему этот переход - искусство мастера «нанизанных строф» заключалось в умении быстро реагировать на постоянно меняющуюся ситуацию, чутко улавливая ее скрытые возможности и раскрывая их так, чтобы неожиданность и новизна сочетались со строгим следованием канону. Сочетание импровизации с каноном, пожалуй, и является главной особенностью этого поэтического жанра. Каждая новая строфа выводит на передний план какую-нибудь новую деталь, до этого момента остававшуюся вне поля зрения партнеров, и эта деталь становится толчком, побуждающим воображение партнера к разворачиванию той или иной картины. Естественно, что таких картин могло быть множество, один поворачивал тему так, другой - иначе, непредсказуемость каждого нового шага и придавала особенную напряженность процессу «нанизывания строф». Именно внутри этого жанра и сложилась традиция домысливать, дополнять, откликаться на малейший намек, создавать яркий образ, отталкиваясь от конкретной детали.

Первое трехстишие цикла называлось хокку (буквально - «начальная строфа»). Долгое время оно не имело самостоятельного значения и существовало только в виде составной части «нанизанных строф». Однако ему с самого начала уделялось особое внимание - ведь именно оно давало толчок развертыванию цепи образов, в нем, как в нераспустившемся бутоне, должен был заключаться будущий цветок всего цикла. Почетное право сочинить хокку предоставлялось лишь самым уважаемым мастерам. Только это начальное трехстишие и могло сочиняться, и очень часто действительно сочинялось заранее, иногда задолго до того, как начинался сам процесс «нанизывания строф».

Возможно, именно это особое положение хокку и привело к тому, что постепенно «начальные» трехстишия стали рассматриваться как самостоятельные произведения, во всяком случае, уже с начала XVI века начали появляться сборники, состоявшие из одних «хокку». (Кстати, после того как хокку обрело самостоятельность, первую строфу цикла «нанизывания строф» перестали называть «хокку» и дали ей новое название - татэку.)

В ходе развития поэзии «нанизанных строф» сложились и правила, определившие композиционные, ритмические и прочие особенности хокку. В частности, хокку полагается иметь «режущее слово» (кирэдзи), то есть какую-нибудь грамматическую частицу, которая либо, находясь после первого или второго стиха, обеспечивает цезуру, разбивающую трехстишие на две части, либо, находясь в конце, придает ему грамматическую завершенность, таким образом организуя стихотворение грамматически и интонационно. Второй непременный атрибут «хокку» - «сезонное слово» (киго), обеспечивающее соотнесенность хокку с определенным временем года (если в стихотворении есть слово «слива», то речь идет о весне, если «гроза» - о лете и т. д. Списки «сезонных слов» уточняются и пополняются и в настоящее время).

Луна над горой. - СПб.: Кристалл, 1999. - (Б-ка мировой лит. Малая серия).