Хино Ёсинобу

1901-1956

Литературный псевдоним Хино Содзё. Родился в семье служащего японской железнодорожной компании, который питал слабость к хайку и даже иногда печатался в литературных журналах. Детство Ёсинобу прошло в Корее, но он получил отличное японское образование и, вернувшись с семьей на родину, поступил в школу высшей ступени при киотоском университете, где присоединился к местному кружку хайку. Хино выделялся среди молодых поэтов броской экспрессией, смелостью образов и точностью «отражения натуры».

Знаменитый хайдзин Ямагути Сэйси, участник того же кружка, вспоминает: «Содзё был на один класс старше меня. Он помогал советами. И не только это: в хайку Содзё я открыл для себя неведомый ранее новый мир. Увидев, что в хайку можно воспеть этот новый мир, я принял решение посвятить себя поэзии хайку».

В 1918 году несколько его стихов впервые была приняты в «Хототогису», получив одобрение самого мэтра Такахама Кёси, и вскоре юный хайдзин Хино Содзё уже был полноправным членом клуба «наследников Сики». Поступив на юридический факультет университета, он продолжал широко публиковаться, завоевывая признание как поэт умеренно-модернистского стиля. В 1929 году после публикации сборника «Собрание хайку Содзё» («Содзё ку-сю», 1927), снискавшего единодушное одобрение критики, поэт был принят в общество «Хототогису». Его стихи раннего периода полностью выдержаны в традиции сясэй:

Сливы белый цвет
в лучах заходящего солнца -
людей голоса…

Однако Содзё не собирался идти проторенным путем, проложенным Кёси и его учениками. Постепенно в его хайку, к вящему неудовольствию старших товарищей, усиливается ярко выраженное эротическое начало. Поводом для давно назревавшего скандала послужил беспрецедентный цикл эротических хайку Содзё «Отель Мияко» («Мияко хотэру»), опубликованный в 1934 году.

Поэзия хайку вообще никогда не рассматривалась как инструмент для создания любовной лирики, хотя многие поэты время от времени облекали свои чувства в форму трехстишия - в основном за неимением ничего лучшего. Эти опыты в жанре любовной лирики никогда не воспринимались критикой всерьез и трактовались скорее как неизбежные «издержки» поэзии хайку, дань человеческим слабостям авторов. Неадекватность хайку задачам любовной лирики усугублялась еще и тем, что в списке классических «тем» (дай) были пародировавшие тему любовного томления - например «кошачья любовь».

Несмотря на все условности, ограничения и предрассудки, Содзё решил осуществить в хайку такую же «сексуальную революцию», какую двадцатью годами раньше осуществили в танка супруги Ёсано.

В «Отеле Мияко» (где действительно в 1931 году проходила свадебная церемония самого Хино Содзё) описываются впечатления молодого супруга после первой брачной ночи. С точки зрения современного читателя, в подборке нет ничего особенного, но для Японии тридцатых годов она звучала более чем вызывающе:

Аромат этих роз
в нашу первую ночь - понемногу
уже светает…

Хотя Содзё, вероятно, хотел всего лишь запечатлеть незабываемые мгновения своей семейной жизни, вдохновляясь лирикой Тэккана и Акико, «Отель Мияко» вызвал шквал разноречивых откликов в прессе. Поэт киндайси Муроо Сайсэй хвалил автора, известный хайдзин Накамура Сэйитиро в целом одобрял, но большинство ругало его за безнравственность. Накано Сигэхару с возмущением писал, что в «Отеле Мияко» описываются сексуальные переживания мужчины, достаточно бесцеремонно наслаждающегося доставшейся ему женщиной.

В конце концов в 1936 году Содзё как «возмутитель спокойствия» был исключен из общества «Хототогису», но это не остановило его бурной деятельности. Вскоре он начал издавать собственный журнал хайку «Кикан» («Флагман»), в котором печатались авторы неконвенционных хайку вне сезонной тематики. Однако в 1940 году публикация модернистских вольнодумных хайку стала привлекать внимание правительственных цензоров. Журнал был закрыт, и Содзё надолго отошел от поэзии.

Поздняя лирика Хино Содзё представляет резкий контраст его «песням любви» и свидетельствует о возврате к идеалам поэтики сясэй. Тяжелая болезнь, подточившая плоть и подорвавшая дух поэта, диктовала ему темы стихов, которые выдержаны в традиции исповедальной ностальгической лирики:

Жар у больного.
В синеве небес пролетела
стая журавлей…

До конца своих дней Содзё в глубине души оставался поэтом «отражения натуры», и внутренняя гармония, которую он сумел сохранить несмотря ни на что, важнее для читателя, чем эпатажная эротика «Отеля Мияко».

Александр Долин "История новой японской поэзии в очерках и литературных портретах"